Направления эскалации конфликта на востоке Украины: фальстарт в Марьинке1 min read

googleMArinkaГорячей точкой на карте проведения АТО на прошлой неделе довольно неожиданно стала Марьинка. В среду, 3 июня, состоялось достаточно масштабное (с привлечением тактической группировки в 1500 пехотинцев и при поддержке до 30 единиц бронетехники (в том числе 10 танков Т-72)) наступление пророссийских сепаратистов, по этому направлению, закончившийся стратегическим поражением наступающей стороны, с существенными потерями в живой силе.

Как мы уже отмечали, учитывая оперативную обстановку на линии разграничения, какого-либо стратегического значения Марьинское направление не имеет. Для «ДНР» дислокация ВСУ в Марьинке и Красногоровке грозит возможностью наступления на западные и юго-западные районы г. Донецк, с отрезанием Петровского района от остальной части города. Однако, необходимо отметить, что какие-либо активные действия украинских сил заблокированы из-за необходимости соблюдения Минских договоренностей. Что говорить, если даже разрешение на использование артиллерии для отражения наступления сепаратистов в Марьинке украинские военные получили лишь после входа вооруженных частей «ДНР» в центр города и трех часов ожесточенных боевых действий, которым предшествовали интенсивные артиллерийские обстрелы. Поэтому мы рассматриваем исключительно перспективность этого направления для пророссийских комбатантов, которые с февраля 2015 наращивали «мускулы», оттачивали на тренировках наступательные действия, и готовы к проведению наступательных операций.

Южное направление от Марьинки абсолютно бесперспективно с точки зрения стратегии сепаратистов. Там находятся крупные силы ВСУ, в частности в районе Новомихайловки. Пространства для маневров на открытой местности не очень много, ведь театр военный действий (ТВД) не слишком благоприятный – здесь расположено много водохранилищ, балок, что оставляет мало оперативного пространства для маневрирования. Марш южнее Марьинки при поддержке Еленовско-Докучаевской группировки пророссийских сепаратистов, мог бы им позволить обойти Волноваху и выйти на Володарское, таким образом, угрожая окружением Мариуполя. Однако для подобных действий террористов, во-первых, слишком большое расстояние для подобного броска – более 100 км., а, во-вторых, им просто не хватает сил.

Если рассматривать перспективы дальнейшего продвижения сепаратистов на запад и вероятного захвата Курахово, о чем, в частности, говорили некоторые лидеры «ДНР» (в частности глава «Донецкой народной республики» А. Захарченко) – этот замысел еще более бесперспективен. Продвижение по прямой линии обнажает фланги для атак с Новомихайловки-Углегорска и Красногоровки. Если смотреть на север, то взятие Красногоровки (Марьинка остается в тылу) открывает возможности удара по Карловке и выхода на стратегический рубеж – трассу Донецк-Днепропетровск в направлении Красноармейска. Таким образом, под угрозу окружения попадают Пески (которые все еще дают ВСУ возможность контролировать взлетную полосу Донецкого аэропорта), а в перспективе, при условии активности горловской группировки «ДНР» в районе Пантелеймоновки, и Авдеевка.

Однако лобовая масштабная атака на Марьинку, в том виде как она произошла 3 июня, выглядит бессмысленным суицидом. В условиях резкой активизации военной активности по стратегическим направлениям, в частности Артемовскому и Мариупольскому, операция «ДНР» в Марьинке могла стать отвлекающим маневром, однако этого, в конце концов, не произошло. Так что же произошло в Марьинке? Неужели российские кураторы просчитали проигрышную операцию только с целью обвинения Украины в срыве Минских договоренностей?

По субъективному мнению автора, российские кураторы к Марьинскому побоищу вообще не имели прямого отношения. Здесь сыграла свою роль «передержка» домашних сепаратистов и прибывших из России «освободителей» в «полупозиции». Многие сепаратисты недовольны линией некоторых руководителей «ДНР» на декларативное (но не реальное) соблюдение Минских договоренностей, подстегнутые полемикой последних двух недель о закрытии проекта «Новороссии», чувствуя возможный «слив», пошли в атаку почти самовольно. «Дрова в огонь» подбросила и информация о полной продовольственной блокаде Донецка, попадания снарядов в Карловский водозаборный узел, что остановило поставки питьевой воды в районы Донецка. Эта информация, вместе с концентрацией сил ВСУ на всех участках фронта (сейчас в рамках проведения АТО, происходит ротация военнослужащих – пополнение реализуется за счет подготовленных призывников четвертой волны призыва, в то же время, демобилизация происходит медленными темпами) способствовала формированию панических настроений у боевиков. Соответственно, для российских разведчиков, которые следили за реализацией Марьинской операции находясь за линией огня, ее результат дает важную пищу для размышлений на тему на что способны боевики без поддержки и руководства российских специалистов. Наиболее горячие головы остались на поле битвы, все остальные получили хороший урок как не надо воевать. Также россиянам было, безусловно, интересно посмотреть, на что способны украинские военные, как построена активная оборона противника, чтобы более взвешенно готовить настоящие наступательные действия.

Украинцам не нужно переоценивать ценность военной победы в Марьинке, однако надо использовать ее в целях пропаганды военного дела для дальнейшей добровольной милитаризации украинского общества, что является насущной проблемой в условиях прогнозируемой и ожидаемой российской агрессии. Настоящая война еще впереди.

Валерий Кравченко, Центр международной безопасности

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.