Ситуация в Донбассе по состоянию на начало февраля остается «стабильной» — стороны конфликта не прекращают взаимные обстрелы из легкого вооружения, разрешенного в рамках Минских договоренностей.

Подразделения вооруженных сил Украины, несущих дежурство на передовой, по-прежнему находятся под обстрелами сепаратистов, а по свидетельствам «генерального штаба ДНР», украинцы также чуть ли не ежедневно стреляют по их позициям. Самый первый пункт «Минска-2» — прекращение огня — продолжает существовать лишь на бумаге. Есть ли перспективы мирного урегулирования конфликта в ближайшее время? Или стоит, как прогнозировали эксперты, ожидать очередного витка военной эскалации?

На данный момент больше предпосылок для второго сценария. В результате местных выборов на подконтрольных украинскому правительству территориях Донбасса, прошедших в октябре-ноябре 2015 г., подавляющее большинство мандатов в органах местного самоуправления получили представители «Оппозиционного блока» (читай: «Партии регионов»), которые, как минимум, латентно поддерживали зарождение сепаратистских идей, начиная с событий в Славянске и Краматорске весной 2014 года. Мэрами городов стали довольно неоднозначные политики, которые выступали под флагами «ДНР» в мае 2014 г. СБУ же не отслеживает «карьеры» таких политиков, их влияние на местное население. Более того, Украина не занимается разработкой гуманитарной стратегии для Донбасса. Подобная политика Киева создает плацдарм для наступления сепаратистов – по крайней мере, «в головах» местного населения. Это особенно заметно, когда принимаются решения вроде отмены распоряжения Кабинета министров о выделении помощи в размере 49,5 млн грн жителям Донецкой и Луганской областей, проживающих в зоне проведения антитеррористической операции. Резонанс и популистский эффект от данного политического решения несравнимы с данной суммой.

Еще один фактор, который может вызвать эскалацию напряжения в Донбассе , —  затягивание с принятием решения по конституционным изменениям в контексте предоставления «некоторым районам Донецкой и Луганской областей» особенностей самоуправления. Этот вопрос сейчас  крайне политизирован в украинском обществе, и отдельные политические силы набирают себе рейтинг на критике поправок. Де-юре непринятие изменений в Основной Закон украинской стороной будет означать срыв Минского процесса Украиной.

В то же время в российской прессе продолжает набирать обороты антизападная риторика, что неслучайно на фоне падения курса рубля из-за резкого снижения цены на нефть. Падение благосостояния населения можно «компенсировать», по мнению Кремля, созданием четырех новых дивизий в Западном и Центральном военных округах, в ответ на учения НАТО в Скандинавии и Балтике, или размещением в Крыму подразделений сухопутных войск в помощь существующим силам Черноморского флота РФ. Для легитимации этого  используются «пугалки» — наращивание угрозы со стороны Турции, рост влияния ИГИЛ в регионе и планы НАТО по созданию постоянного морского соединения в Черном море. Экономические проблемы и стремительное падение государственной валюты можно «заместить» в информационном пространстве сводками с фронта, и «защитники русскоязычного населения в Донбассе» подходят для этой цели как нельзя лучше.

Не внушает оптимизма и ситуация в «ДНР» и «ЛНР», где на волне «мирного строительства» руководство республик начало выдавать населению паспорта непризнанных (даже Россией) «республик». Для Москвы более чем символичен тезис о мире в Донбассе, ведь она никогда не хотела самостоятельно финансировать существование «Л/ДНР». Чем дольше сохраняется относительный мир в регионе, без активных боевых действий на фронте, тем сильнее проявляется желание «республик» провести референдум о присоединении к России. Иначе за что погибли «шахтеры и металлурги от рук хунты»? Как отвлечь людей? Заставить их воевать, или поверить в то, что на самом деле они воевали за независимость «Л/ДНР»? Первое, наверное, сделать легче.

Настораживает ситуация с ОБСЕ, когда на последнем брифинге первый заместитель председателя наблюдательной миссии Александр Хуг отметил, что если атаки на миссию (в частности, обстрелы автомобилей) не будут прекращены в ближайшее время, Минский процесс будет сорван. Важным признаком наличия немирных планов сепаратистов является также блокирование Россией расширения мандата миссии наблюдателей ОБСЕ на всех участках границы с неподконтрольной Украине территорией Донбасса. Сейчас из 500 км границы наблюдатели получили мандат на 3 месяца только для российских пограничных пунктов Гуково и Донецк. Остальная территория остается неконтролируемой, через нее осуществляется свободный транзит оружия и ополченцев на Донбасс.

В украинских СМИ публикуются обращения военных, указывающие на то, что сепаратисты устраивают себе позиции для наступления (в частности, в районе Авдеевки, Широкино), вместо того, чтобы сосредоточиться на строительстве оборонительных укреплений. Фиксируется ежедневное перемещение танков и другой бронетехники, наращивание боевых группировок на Луганском направлении, а также в Горловке, Енакиево, Макеевке. Активным военным действиям также способствуют погодные условия — после теплого декабря на Донбассе установилась морозная погода, почва достаточно промерзла, чтобы выдержать бронированную технику. Наиболее активная фаза боевых действий 2015 года пришлась именно на конец января — февраль. Поэтому никто не гарантирует, что, несмотря на декларируемые качественные изменения в армии Украины, которые произошли за год, военные действия не возобновятся.

Таким образом, в настоящее время предпосылок для возобновления активных боевых действий значительно больше, чем для мирного урегулирования, привязанного к успехам имплементации Минских договоренностей. А значит, ожидать прочного мира в ближайшей перспективе, к сожалению, не приходится.

Валерий Кравченко, Центр международной безопасности

Версия для печати